Индия, крупнейший в мире производитель лекарств-заменителей, остановила экспорт 26 основных препаратов, включая парацетамол, противовирусные и антибиотики. Это сделано поневоле, как оказалось, 70% фармсубстанций, то есть ингредиентов для этих лекарств, Индия получает из КНР.
С февраля поставки оборвались, запасов хватит максимум на три месяца. Россию вроде бы проблема затронуть почти не должна, поскольку доля каких бы то ни было индийских лекарств, по официальной статистике, в нашей стране всего 3%. Вообще, по официальным данным, импорта в аптеках год от года всё меньше. Минпромторг на пару с Минздравом не устают радовать такой цифрой: в 2019 г. доля российских препаратов в аптеках достигла 62%, если считать в упаковках. Между прочим, всего в прошлом году в РФ продали 5,13 млрд упаковок лекарств на 1,021 трлн рублей. Эта самая крупная статья трат населения после продуктов питания.
На деле радужные официальные цифры по огромной доле российских лекарств – чистое очковтирательство, которым чиновники маскируют ужасающую реальность. Если считать не в упаковках, а в деньгах, доля отечественных препаратов сразу падает до 31%. Российский рынок лекарств давно и прочно поделили западные корпорации-монстры. В списке 10 крупнейших поставщиков, которым достаются все сливки с продаж, одна-единственная российская компания! Все остальные – германские, североамериканские, французские и швейцарские. На 100% российских лекарств толком нет вообще. Потому что лекарства делают из субстанций. Тех самых, с диким дефицитом которых сейчас столкнулась индийская фармацевтика. Так вот, по состоянию на 2019 г., как ни печально, 89% субстанций, из которых выпускают российские препараты, – импортного происхождения. Если взглянуть, откуда они приходят в РФ, волосы встанут дыбом. Потому что в пересчёте на вес 57% импорта субстанций в нашу страну идёт из Китая, 12% – из Индии. Ещё 15% приходится на Австрию, Францию и Германию, вместе взятые. Россия завозит ни много ни мало 770 наименований лекарственных компонентов, в общей сложности по 14,5 тыс. т в год. Надо ли говорить, чем грозит такая катастрофическая ситуация?
